Дома в антарктиде. Человек на ледяном континенте

Дома в антарктиде. Человек на ледяном континенте - Л.И. Дубровин Дома в антарктиде

14.09.2024 Анализы

Пока одни загорают на пляжах под палящим солнцем, другие отправляются на другой конец света, где солнце светит, но не греет. Все большую популярность набирают путешествия в Антарктиду. Туристам предлагают пожить в купольных домах, отправиться на Южный полюс и повстречаться с императорскими пингвинами.

Компания White Desert осуществляет поездки на Антарктиду. Желающие отправляются из Кейптауна (ЮАР) и через пять часов прибывают на белый континент. Несмотря на вечный холод любителям глэмпинга (glamping – разновидность кемпинга с удобствами) предлагаются комфортные купольные домики, надежно защищающие отдыхающих от ветров и непогоды.

Шесть домиков рассчитаны двух человек. Внутри есть все необходимое для комфортного проживания: двуспальная кровать, письменный стол, туалет с душем. В других геодезических куполах, стоящих на территории лагеря, находятся общая кухня со столовой и место для отдыха и компанейских посиделок.

Вся энергия для обслуживания домиков генерируется за счет альтернативных источников: солнца и ветра.

Помимо уютных домиков туристам предлагаются соответствующие развлечения: катания по ледяным туннелям, скалолазание, посещение научных станций и встреча с императорскими пингвинами.

В чём заключаются особенности антарктических посёлков?
Есть ли информация по этому вопросу в этом тексте:
Снежные заносы - один из основных природных факторов, которые приходится в первую очередь принимать во внимание при строительстве и эксплуатации научных поселков в Антарктиде. Следует, однако, заметить, что интенсивные заносы снегом происходят далеко не на всем ледяном континенте. Так, в районе Антарктического полуострова, где расположено более трети всех научных станций, в летнее время снежные сугробы успевают растаять и станционные постройки, как правило, полностью освобождаются от заносов. В Центральной Антарктиде, особенно в районе полюсов холода и относительной недоступности, снежные заносы не очень интенсивны, так как в этих местах снега выпадает очень мало, скорости ветра невелики и метели бывают редко.
Советская станция Восток, например, построенная в декабре 1957 года, до сих пор находится в «надснежном» положении. Заносы на этой станции сравнительно небольшие, и их удается легко ликвидировать: с помощью бульдозера полярники отгребают снег от станционных сооружений и тщательно его разравнивают. Поскольку снег здесь не тает и почти не испаряется, то в окрестностях станции поверхность снежной пустыни постепенно поднимается, а станционные постройки оказываются на дне все время углубляющегося понижения. С течением времени расчищать станционные сооружения от снега будет все труднее и труднее и в конце концов впадина, на дне которой находится станция, станет такой глубокой, что дальнейшая борьба со снегом будет требовать слишком больших усилий, да и сохранение станции в таких условиях, по-видимому, станет нецелесообразным. Но такое положение наступит нескоро. Естественное накопление снега в этом районе составляет всего лишь 6-7 сантиметров в год, к тому же в нижних слоях он уплотняется и поэтому за полтора десятка лет, которые существует станция, в ее окрестностях уровень снега поднялся всего лишь на 70-80 сантиметров.
Ближе к периферии материка снежные заносы становятся более интенсивными. Особенно велики они на ледниковом склоне, где постоянно дуют сильные ветры и очень часты метели. Так, за три года своего существования станция Пионерская была засыпана слоем снега толщиной 6-8 метров. В то же время на побережье у подножья ледникового склона можно найти места, где в результате проявления так называемой гляциологической инверсии накопление снега незначительно, а то и совсем отсутствует. Здесь встречаются довольно большие участки обнаженного льда и выходы коренных скальных пород, образующие прибрежные оазисы. Выпадающий на этих участках снег выносится отсюда сильными ветрами, испаряется и частично тает в летнее время. Далее в сторону моря, на шельфовых ледниках, интенсивность заносов снова возрастает.
Из иностранных станций сильным заносам подвергаются действующие в настоящее время аргентинская станция Хенераль-Бельграно (шельфовый ледник Фильхнера), южно-африканская САНАЭ (побережье Земли Королевы Мод), английская Халли-Бей (Земля Котса), американская Амундсен-Скотт (Южный полюс). Глубоко под снегом находятся сооружения ныне уже не действующих станций: Бэрд на Земле Мэри Бэрд, Литл-Аме-рика на шельфовом" леднике Росса, Модхейм и Норвегия на побережье западной части и Король Бодуэн - на берегу восточной части Земли Королевы Мод, Шарко на Земле Адели и ряда других.
Конструкции станционных сооружений, которые бы полностью обеспечили нормальную, достаточно комфортабельную жизнь и благоприятные условия для работы в течение длительного времени при частых и сильных ураганах и интенсивных заносах, еще не разработаны. Однако опыт строительства и эксплуатации жилья, служебных помещений, а также различного рода других вспомогательных сооружений накоплен уже большой и намечаются определенные пути решения этой проблемы. Одним из способов решения задачи, заданной человеку природой Антарктиды, является строительство станционных сооружений на сваях. В Советской антарктической экспедиции такие сооружения впервые появились в Мирном. Это были склады открытого хранения экспедиционного имущества, представлявшие собой деревянные платформы, установленные на вкопанных в снег столбах. Ветер, свободно продувающий пространство под платформами, препятствует отложению снега непосредственно вблизи склада, и поэтому он долгое время остается незанесенным. В дальнейшем стали строить на столбах и жилые сооружения. Впервые такие дома появились на станции Молодежная. Эти здания были построены на металлических трубах, установленных вертикально в каменистом грунте оазиса. Высота такого свайного фундамента составляет 2-2,5 метра, так что человек может свободно, не сгибаясь, проходить прямо под домом. Для строительства домов на столбах совершенно не обязательно выравнивать строительную площадку - достаточно расположить на одном уровне вершины свай, а это значительно облегчает строительные работы.
Первый такой дом был построен на станции Молодежная в 1964 году. В 1972 году здесь уже выросло 20 таких сооружений - настоящий поселок «на курьих ножках».
В 1968 году по такому же принципу была построена австралийская станция Кейси на Земле Уилкса. Эта станция представляет собой одно длинное здание, вытянувшееся поперек направления преобладающих ветров. Местность, в которой находится станция, имеет неровный рельеф, и станционное здание, приподнятое над грунтом, повторяет ее изгибы, так что издалека оно напоминает ползущую по неровностям земли огромную гусеницу. Такое сходство дополняется еще и тем, что длинное, изогнутое в вертикальной плоскости здание, стоящее на многочисленных «ножках» - сваях, заключено в обтекаемый кожух, который, по замыслу конструкторов, должен обеспечить необходимую аэродинамику этого необычного сооружения.
Опыт эксплуатации домов на «курьих ножках» показал, что заносятся они значительно меньше, чем обычные сооружения, стоящие непосредственно иа грунте. Однако, беспрепятственно проходя под домами, снег откладывается и накапливается в виде шлейфа на значительном удалении от здания. Таким образом, при строительстве поселков из таких домов решающее значение имеет их планировка. Иначе говоря, дома нужно размещать на территории поселка так, чтобы на тех местах, где будут формироваться снежные шлейфы, не было никаких строений. Это условие легко выдержать, когда станция состоит из нескольких домов, или, как Кейси, всего лишь из одного дома. При строительстве же крупных антарктических поселков эта задача усложняется, особенно если строительная площадка имеет небольшие размеры. Решение этой задачи было бы вообще невозможно, если бы не удивительное постоянство в направлении ветров, дующих на побережье и ледниковом склоне. Если бы ветры, сопровождающиеся снежными заносами, дули с различных сторон горизонта, дома пришлось бы располагать очень далеко друг от друга (300-400 метров) и такие поселки были бы очень разбросаны.
К концу зимы на территории Молодежной накапливается все же столько снега, что если его оставить нетронутым, то весь он за короткое антарктическое лето не растает и значительная его часть сохранится до следующей зимы. А это рано или поздно приведет к тому, что станционные постройки окажутся полностью под снегом и на поверхности ежегодно освобождавшегося ранее от снега оазиса появятся навеянные снежники, а затем и ледяной покров. Поэтому снежные шлейфы приходится разгребать бульдозерами, чтобы ускорить их таяние. Таким образом, сами по себе конструкции домов на «курьих ножках», которые построены иа Молодежной, еще не исключают возможности заноса, а затем и оледенения поселка. В тех же районах, где снежные заносы интенсивнее и снег не тает даже в летнее время, строительство домов на сваях, по-видимому, вообще не имеет особого смысла.
Другое направление строительства станций в зоне интенсивных снежных заносов состоит в том, чтобы намеренно уйти под снег, заранее погрузить станционные сооружения в снежную толщу. При этом имеется в виду, что если на поверхности не будет выступающих построек, задерживающих снег во время метелей и поземков, то накопление снега на этом участке, как и в естественных условиях, останется сравнительно незначительным. И хотя над крышами такой станции с каждым годом снежная толща будет увеличиваться, но в течение какого-то времени эксплуатация ее будет возможна. Так поступили американцы при строительстве своей новой станции Бэрд.
Сборные жилые дома и научные павильоны старой станции Бэрд, построенной в 1957 году, постепенно были занесены снегом и уже через пять лет пришли в такое состояние, что дальнейшая их эксплуатация становилась затруднительной и даже опасной. Поэтому в 1962 году примерно в 10 километрах от старой станции была построена новая станция Бэрд. В отличие от старого науч-ного поселка, строения которого ставились на поверхность снега, все основные сооружения новой станции сразу же были построены под снегом. Специально завезенными в глубину Антарктиды землеройными машинами в снежной толще были вырыты траншеи глубиной около 6 метров и шириной 8 метров, на дне которых и поставили станционные постройки. Затем траншеи закрыли сверху арочными металлическими перекрытиями, которые вскоре засыпал снег. Таким образом, траншеи превратились в туннели. Главный туннель, длинной 200 метров, протянулся с севера на юг.
С обеих сторон он заканчивался наклонными открытыми выходами. Перпендикулярно к нему с обеих сторон расположено еще несколько туннелей длиной от 100 до 400 метров. В этих туннелях и были размещены жилые помещения, дизельная электростанция, научные лаборатории, гараж и другие служебные помещения. Над поверхностью снега остались торчать только вентиляционные и выхлопные трубы, мачты радиоантенн, а также башни, где была установлена аппаратура для наблюдений за полярными сияниями и аэрологического зондирования, и павильон для выпуска шаров с радиозондами.
Эта станция служила 10 лет. Работы на ней были прекращены в 1972 году в связи с тем, что дальнейшая ее эксплуатация также стала весьма затруднительной и даже опасной. К тому же США намеревались открыть в Западной Антарктиде новую станцию Сайпл.
В чем же причина неудачи со станцией Бэрд? Хотя эта станция была специально построена под снегом с целью минимального изменения естественных условий снегонакопления на ее территории, реализовать преимущества проекта не удалось. В естественных условиях за год в этом районе снега накапливается около 30-40 сантиметров. Казалось бы, за 10 лет существования станции на ее территории толщина снежного покрова должна была увеличиться на 3-4 метра. В окрестностях станции так и произошло. Однако непосредственно территория станции за это время покрылась слоем снега толщиной 10-12 метров! Такое усиленное накопление снега объясняется тем, что наклонные выходы из туннелей остались открытыми и во время частых метелей и почти постоянных поземков, естественно, заносились снегом. Кроме того, туннели стали зарастать снегом и изнутри, далеко от выходов, на стенках и потолке интенсивно начала образовываться изморозь. Ее также пришлось счищать и выгребать наружу. Снег из туннелей выгребался бульдозерами, и вскоре на территории станции появился большой снежный холм, который получил название «Маунт Бэрд» (гора Бэрд). Высота этого снежного террикона к 1972 году достигла 25 метров. Таким образом, основная идея, заложенная в проект новой станции Бэрд, была сведена на нет. На территории станции люди сами создали мощный снегозадержатель...
Когда над туннелями накопился достаточно толстый слой снега, арочные перекрытия не выдержали возросшей нагрузки и прогнулись. Они нависли над крышами домов, причем расстояние между ними и крышами стало угрожающе уменьшаться. За год потолочный свод туннеля опускался на 1,5-2 метра. Было ясно, что, опустившись на крыши домов, снег раздавит их, как спичечные коробки. Пришлось вырезать изогнутые арочные перекрытия и начать борьбу с натиском снега. С помощью топоров и пил снег над крышами периодически срезался, и таким образом сохранялось свободное пространство между крышами домов и потолочным сводом туннелей.
Неудача со станцией Бэрд особенно ярко показала, к чему приводит нарушение правила: чем больше копаешь, тем больше заносит. Действительно, стоило ли затрачивать усилия, устанавливая станционные сооружения в траншеях, рассчитывая сохранить естественный режим накопления снега, чтобы затем создать «Маунт Бэрд», резко усилившую снегонакопление, что привело к аварийному положению и, в конечном итоге,- разрушению станции.
Анализируя опыт создания станций на поверхности ледникового покрова в зоне интенсивных снежных заносов, нетрудно прийти к выводу, что главное не в том, как будет построена станция - на поверхности или в туннелях, а в строгом соблюдении правил ее эксплуатации, не допускающих создания различных сооружений, которые способствовали бы задержанию снега на ее территории. По-видимому, такие станции все же целесообразнее строить на поверхности снежного покрова, но с таким расчетом, что вскоре их занесет, и поэтому все станционные сооружения должны быть приспособлены для эксплуатации в подснежном положении, подобно подводной лодке, которая приспособлена для плавания и над водой, и под водой. Здания таких станций должны иметь повышенную прочность, между собой они должны быть заранее соединены крытыми переходами достаточной прочности и т. д. После заноса станции над ней образуется пологий снежный холм. И если обитатели станции не будут создавать на поверхности холма сооружений, способствующих задержанию снега, то накопление его над станцией станет небольшим, а, может быть, на некоторое время прекратится совсем. И только тогда, когда уровень снега в окрестностях станции в результате естественного накопления сравняется с вершиной холма, на территории станции восстановится прежний естественный режим снегонакопления, характерный для данной местности. Если бы такие условия были соблюдены при строительстве и эксплуатации станции Бэрд, она оказалась бы под 12-метровым слоем снега не раньше, чем через 50-60 лет.
Надо сказать, что жизнь в помещениях, погребенных в снежно-фирновой толще, имеет свои преимущества. Такие помещения легче обогревать, так как они укрыты от сильнейших ураганных ветров. Любое здание, расположенное на поверхности, во время ураганов испытывает сотрясения, и человек, живущий в таком доме, чувствует себя, как в вагоне поезда, идущего по путям крупного железнодорожного узла со множеством стрелок. Кроме того, ураганы сопровождаются сильными шумовыми эффектами. Грохот, свист и завывания ветра не дают людям спать, пока они не привыкнут к этому, как привыкает мельник к шуму работающей мельницы. Особенно сильно сотрясаются и шумят дома на «курьих ножках». Ничего этого не испытывают обитатели домов, занесенных снегом. Даже сильнейшие ураганы дают им о себе знать только слабыми приглушенными звуками да едва слышным шуршанием снега, бешено несущегося по поверхности. Поэтому зимой, когда ураганы и метели бушуют особенно часто, температура воздуха низкая и почти круглые сутки темно, обитатели подснежных домов чувствуют себя уютнее. Летом положение несколько меняется. В это время чаще стоит хорошая солнечная сравнительно маловетреная погода, круглые сутки светло, по этому подснежные жилища кажутся мрачными.
В будущем, когда возникнет необходимость создания на ледниковом щите Антарктиды крупных сооружений, строить, по-видимому, будут и в снежно-фирновой толще. Дав волю фантазии, можно представить себе многоэтажные сооружения, уходящие на десятки метров в глубину снега и фирна, с подснежными переходами и подъемниками, транспортными туннелями, системой водоснабжения и канализации и другими устройствами, обеспечивающими комфорт для их обитателей. Однако пока в этих районах после неудачного опыта с подснежной станцией Бэрд станции проектируются в основном на поверхности снежного покрова.
Вот как, например, выглядит новая станция Амундсен-Скотт на Южном полюсе, открытая в январе 1975 года. Все здания этой станции соединены крытыми коридорами. Для стоянки транспортных машин и их ремонта предусмотрено специальное помещение. Основные жилые и служебные помещения расположены в трех двухэтажных зданиях, накрытых огромным куполом.
В местах, где станционным постройкам не грозят снежные заносы, антарктические научные поселки мало чем отличаются от поселков на других материках. Как правило, дома строятся из сборных конструкций, так как доставлять их на ледяной континент приходится на кораблях.
На советских станциях в последнее время получили распространение стандартные сборные дома, предназначенные для северных районов. Конструкция этих домов удобна тем, что из стандартных деталей можно собрать здания различных размеров и для различных нужд. Дом, состоящий из одного модуля, имеет размер 4X8,6 метра. Таких модулей можно наращивать сколько угодно. Наиболее крупный дом такой конструкции построен в Антарктиде на Молодежной. Он состоит из 9 модулей. Длина его более 35 метров, а площадь превышает 300 квадратных метров. В этом доме находится радиоцентр главной базы Советских антарктических экспедиций.
Новые модульные дома из алюминиевых панелей универсальны. Они оборудуются под научные лаборатории и жилье, в них размещаются электростанции и склады, они используются как кают-компании, амбулатории, столовые, мастерские и для многих других нужд.

Жилье и одежда

Большая часть антарктических поселений создана в самых благоприятных местах на прибрежных скалах и островах. Именно там расположены наши станции «Молодежная», «Мирный», «Новолазаревская», «Ленинградская», «Беллинсгаузен», «Русская», «Прогресс», американские «Мак-Мердо» и «Пальмер», австралийские «Моусон», «Кейси», «Дейвис», японская «Сева» и др. Но нередко станции возводились на шельфовых ледниках. На этих плавучих ледяных образованиях в разные годы действовали норвежско-шведско-британская зимовка «Модхейм», бельгийская - «Король Бодуэн», советская - «Лазарев», несколько американских станций «Литл-Америка». Все они со временем были оставлены, погребены под снегом или унесены течениями вместе с айсбергами. Такая участь постигла недавно нашу сезонную базу «Дружная», расположенную на шельфовом леднике Фильхнера в море Уэдделла.

1. Пейзаш с пингвинами Адели

2. Пришелец из австралийской экспедиции

Некоторые полярные обсерватории обосновались в центральной части Антарктиды. Это прежде всего станции на полюсах: наша «Восток» - на геомагнитном и американская «Амундсен-Скотт» - на географическом.

Конструктивные особенности антарктических построек, многие приметы жизни и быта полярников сильно зависят от того, в каком природном ландшафте построена та или иная станция. Вот как, к примеру, выглядит наш главный полярный поселок - аэрометеорологический центр «Молодежная», расположенный на побережье. Еще с борта корабля внимание приковывает полоска темно-коричневых сопок, со всех сторон окруженных ледниками. Там среди невысоких горбатых скал и находится станция. Уже издали присутствие человека выдают мачты радиоантенн. А с берега, с ближайшего пригорка, перед глазами открывается панорама станции. С высоты холма можно насчитать около двух десятков домов на сваях, по форме напоминающих спичечные коробки. Большая часть их выстроилась в центре поселка, образовав главную улицу, остальные разбросаны на скалах в отдалении.

«Молодежная» раскинулась километра на полтора в длину, а если в ее пределы включить аэродром и бензохранилище, то наберется добрых 3 км. Станция имеет веселый, праздничный вид. Дома раскрашены в яркие сочные цвета - красный, голубой, синий, желтый, зеленый. Конструкция зданий необычна. Домики подняты над скалами на двухметровую высоту. Под ними можно свободно прогуливаться.

Дома на сваях на других континентах строят обычно либо в болотистых местностях на затопляемых водой участках, либо на мерзлых грунтах, как у нас в Сибири, чтобы мерзлота не оттаивала и грунт не проседал. А здесь, в Антарктиде, и пожалуй, только на этом материке, чтобы уберечься от снежных заносов. Здания, поставленные прямо на скальный грунт или лед, быстро заносятся метелями. Такая судьба постигла в прошлом многие антарктические станции. Первые домики «Мирного» давно погребены под многометровым слоем снега. А домам на сваях метели не страшны. Снег, гонимый ураганными ветрами, проносится под домами, не задерживается около построек.

Здание кают-компании - центральное на станции. Здесь размещаются столовая, библиотека, демонстрируются кинофильмы, проводятся собрания, вечера. Сюда приходят после работы сыграть партию в шахматы или в бильярд, просто посидеть, побеседовать. Это своего рода полярный клуб. На фасаде кают-компании укреплены на флагштоках стяг СССР и, как правило, еще один-два иностранных флага. На советской станции почти всегда живут и работают зарубежные ученые.

Часть домов на «Молодежной» построена из плит арболита спрессованных опилок и цемента, недорогого материала. Однако под давлением температурных изменений и постоянных вибраций, вызываемых ветрами, арболитовые плиты растрескиваются. Новые здания снаружи обшиты алюминием, изнутри - пластиковое покрытие, в промежутке - теплоизоляционная прокладка. Толщина таких стен около 20 см. В Антарктиду завозятся готовые блоки домов, строителям остается установить свайный фундамент и собрать дом. По типу «Молодежной» реконструируются и другие наши станции. В «Мирном», где площадь скальных выходов ограничена, сооружены двухэтажные дома на сваях.

Здания оригинальных конструкций возведены и на зарубежных станциях. На американской станции «Амундсен-Скотт» на Южном полюсе домики упрятаны под огромную металлическую сферу - своего рода крышу. На японской станции «Сева» часть домов соединена переходами. Австралийская станция «Кейси» похожа на изогнутую гусеницу - попытка архитектурно «вписаться» в неровности скального рельефа антарктического оазиса. Когда знакомишься со станциями Англии, ФРГ, ЮАР, Индии, расположенными на шельфовых ледниках и погребенных под многометровым слоем снега, невольно приходит сравнение с подводной лодкой. Каждая страна вносит свой вклад, свой опыт в строительство антарктических баз.

В той же степени, как и жилища, полярники стараются приспособить к суровым условиям Антарктиды свою одежду. Образцы полярной, так называемой климатической, одежды постоянно совершенствуются. Одежда наших полярников, как правило, заслуживает высокой оценки прежде всего благодаря натуральным материалам: коже, шерсти, меху, хотя пошив оставляет желать лучшего. В иностранных экспедициях широко используется одежда из синтетических материалов. Верхняя одежда полярников обычно броская, яркая. В случае необходимости это помогает быстрее отыскать человека в снежной пустыне. Но конечно, главное требование к одежде, чтобы она была легкой, теплой, удобной.

В зависимости от сезона, местоположения станции, рода выполняемых работ меняется одежда, в нее вносятся те или иные новшества. Например, на станции «Восток» на полюсе холода планеты зимой во время работы на открытом воздухе иногда применяются специальные защитные маски.

Из книги Повседневная жизнь американской семьи автора Баскина Ада

Жилье Когда я описываю внешние украшения перед входом, я имею в виду частный дом-коттедж в одном из небольших городов или в пригороде мегаполиса. Еще лет двадцать назад именно таким был дом американской мечты. Тогда богатые жители городов мощной волной двинулись из своих

Из книги Особа [этнографический очерк] автора Хетагуров Коста Леванович

Из книги Да здравствует «Застой»! автора

Одежда Ермолка из грубого сукна, из такого же сукна черкеска до колен с несколькими газырями, надетая прямо на голое тело, суконные штаны, такие же ноговицы, кожаные арчъита (обувь) с ремешковым переплетом и пучком мягкой шелковистой травы вместо чулок; кинжал, шапка,

Из книги Экозащита: полевой путеводитель по саботажу автора Форман Дейв

Жилье В «годы застоя» рядовой человек не покупал жилье, а получал даром от государства или предприятия. Можно было и строить жилье. В малых городах и селах получали участок под застройку и строились. В больших городах к «застою» с этим стало труднее, потому что основную

Из книги Потреблятство [Болезнь, угрожающая миру] автора Ванн Дэвид

Камуфляж - одежда и маскировка Нельзя недооценивать важность правильного выбора одежды. Помните - то, что идеально соответствует для одного типа операций, может не годиться для других. На выбор могут влиять разные факторы в зависимости от того, происходит ли действие в

Из книги Россия будущего автора Буровский Андрей Михайлович

Одежда Одежда для ночных операций должна быть темной. Длинные рукава должны закрывать светлую кожу. Если вы хотите двигаться бесшумно, избавьтесь от одежды из нейлона и синтетики, поскольку они издают при движении свистящие звуки. Одежда из шерсти бесшумнее

Из книги Как за 50 евро слетать в Европу [Готовые решения для экономных путешественников] автора Бородин Андрей

Из книги Эксперт № 46 (2013) автора Эксперт Журнал

Жилье Темпы строительства жилья в начале 1990-х действительно упали, но и в 1992–1995 годах люди въезжали в новые квартиры. И тоже не одни воры и неимоверно богатые люди. А после 1995 года…В 1950–1970-е годы Красноярск переживал строительный бум. На средства всего Советского Союза

Из книги Девяностые (июль 2008) автора Русская жизнь журнал

Одежда Зачем коммунистам нужно было выпускать именно некрасивую и неудобную одежду - выше моего понимания. Это - на уровне классической фразы профессора Преображенского: «Будем считать - если социальная революция, значит, не надо топить!»Но люди постарше помнят, как

Из книги Без тормозов. Мои годы в Top Gear автора Кларксон Джереми

Одежда Не следует путать бэкпэкинг с поездкой на модный курорт - демонстрировать свои наряды в пути будет некому и некогда. Поэтому с собой следует брать минимум одежды: головной убор (я лично предпочитаю бандану), джинсы, пару маек или рубашек, свитер, легкую куртку «а-ля

Из книги Быть женщиной. Откровения отъявленной феминистки автора Моран Кейтлин

Базовая одежда Елена Николаева На что делаете ставку? - На развитие рынка, тренд на произведенные в России качественные вещи Сфера деятельности: дизайн и продажа одежды Стартовые вложения: 2009 г. (заемные и собственные средства) 580 000 руб.; 2011–2013 гг. (заемные средства) 3

Из книги Почему наш мир таков, каков он есть [Природа. Человек. Общество (сборник)] автора Кронгауз Максим Анисимович

Жилье В московское жилищное законодательство внесены изменения: теперь претендовать на получение социального жилья могут не только малоимущие, как было раньше, но и все семьи, где на человека приходится менее 10 кв. м жилья (такая семья должна быть не менее десяти лет

Из книги Провокация века [Кто сбил малайзийский «Боинг»?] автора Мухин Юрий Игнатьевич

Одежда В этот раз я пишу об одежде, поэтому должен с порога предупредить, что разбираюсь в теме как свинья в апельсинах. Сам я обычно надеваю то, что валяется ближе к кровати, и не парюсь, если на мне разные носки. Вчера вот я по ошибке явился в гости в непарных туфлях.Зрители,

Из книги автора

Одежда Итак, мы обсудили, что у меня на ногах и в чем я таскаю сигареты. Но что я ношу на себе? Как я одеваюсь, будучи убежденной феминисткой?Женщины отлично знают, как важна одежда. И не только потому, что значительную часть нашего мозга заполняют ленты, турнюры и

Из книги автора

Одежда по сезону Однако, хоть совершенства в мире нет, есть разнообразие, возможность выбора и перехода из одной системы в другую. Если у вас в шкафу висят шуба, смокинг, джинсовый костюм и купальник и вам нужно выбрать, что лучше надеть, вы не можете сказать, что

Из книги автора

Где одежда? Далее. То, что многочисленные свидетели сообщают, что от тел несло трупным запахом и воняло формалином, можно списать на некомпетентность свидетелей в этих вопросах - спутали, дескать, с запахом авиационного керосина. Но то, что тела были голыми,

как живут полярники на станции “Беллинсгаузен”

Антарктида - самый холодный и непригодный для жизни континент на нашей планете, постоянно там проживают лишь пингвины и тюлени. На континенте запрещена добыча полезных ископаемых, заморожены все территориальные притязания, а ученые ведут важнейшие климатические и космические исследования. О том, как живут полярники с российской станции “Беллинсгаузен” читайте в репортаже корреспондента ТАСС Марии Дорохиной, которая посетила берега Антарктиды в составе экспедиции предпринимателей из “Клуба лидеров”.

Остров Кинг-Джордж охраняет вход в Антарктиду и первым встречает нас после двухдневного прохождения на судне ледового класса через пролив Дрейка. Этот пролив отделяет Огненную землю от Антарктиды и считается одним из самых опасных в мире из-за сильных штормов. Качка прекратилась, морская болезнь отступила, впереди - долгожданная высадка на землю. Причем встречи с нетерпением ждали не только участники экспедиции, но и полярники, поскольку наше судно прибыло первым в эти края после длинной антарктической зимы.

Российские полярники живут на острове не одни, а в окружении соседей с других станций - Китай, Чили, Уругвай, Аргентина, Бразилия, Перу, Южная Корея и Польша. Причем разные языки, политика и предрассудки не влияют на отношения: здесь все стараются дружить и помогать друг другу, иначе на краю света не выживешь.

“Когда мы ходим в гости, то говорим: я поехал в Китай, я пошел в Уругвай, сейчас сгоняю в Корею. Помогаем друг другу в бытовых вопросах, чинить поломки или с едой, если кому-то внезапно завезли свежих фруктов, - говорит начальник станции “Беллинсгаузен” Сергей Никитин. - Но, конечно, мы здесь не просто дружим, а представляем свою страну”.

Дом в миниатюре

С борта судна российская станция показалась большой - скопление убегающих вверх от воды домов-вагончиков, похожих на строительные бытовки, ангары, цистерны с топливом, антенны. Однако на берегу выяснилось, что на долю “Беллинсгаузена” приходится лишь треть из всего увиденного. Остальное - это чилийская станция “Фрей”, которая вплотную прилегает к нашей и похожа на село с населением около 100 человек.

Чилийцы живут на станции семьями, поэтому здесь есть детский сад и школа, большой спортивный зал, почта. Также на станции работает взлетно-посадочная полоса длиной 1300 метров. Она обслуживает все станции на острове, а также служит перевалочной базой для туристов, которые предпочитают добираться до Антарктиды по воздуху, а не морем.

Наша станция на этом фоне выглядит скромнее, но все необходимое для жизни имеется - столовая, больница (на консультацию к нашему врачу приходят даже полярники с иностранных станций), библиотека, баня, помещения для общих чаепитий, церковь. На станции также есть интернет, но его едва хватает для просмотра почты - сериал или фильм не скачаешь. Поэтому наши полярники покупают чилийские сим-карты с мобильным интернетом.

Живут на станции одни мужчины, а так и не скажешь - в домиках очень чисто и уютно. Внутри жилые помещения напомнили мне бабушкину дачу: обшитые вагонкой стены, немного потрепанные кресла словно из 80-х, обилие фотографий и книг, на столе - пряники и конфеты, чай. Удивительно, как можно улететь на край света, преодолеть 15 тыс. километров и оказаться дома, в России.

“Антарктида - это зеркало, все, что у нас дома, то и здесь, - соглашается со мной начальник станции Сергей Никитин. - Понимаете, здесь нотка патриотическая, она выше, чем дома”.

В этом году зимовать на станции осталось 14 человек - ученые, механики, врач, радист, повар, системный администратор и двое священников, которые выполняют бытовые работы наравне со всеми. В ноябре, когда в Антарктике началось лето, на станцию приехали двое немецких орнитологов - наблюдать за пингвинами на соседнем острове. Всего зимовочный состав пяти российских станций в Антарктиде в этом году составил порядка 90 человек.

Некоторые в шутку называют остров Кинг-Джордж курортом для полярников. Мол, и морозов 80-градусных здесь не бывает, и до соседних дружественных станций рукой подать. А еще летом на побережье частично сходит снег, обнажая робкую зелень - мхи и лишайники. Но когда говоришь об этом полярникам, они хмурятся.

“Какой такой курорт? Я понимаю на “Прогрессе” (материковая антарктическая станция РФ - прим. ТАСС) в это время светит сумасшедшее солнце, ходишь в очках, загораешь. А у нас такой туманище, сырость”, - говорит механик Герман.

Действительно, если основная часть Антарктиды - это ледяная пустыня с сухим воздухом и редкими осадками, то здесь все наоборот. Из-за большой влажности и ветра местные минус 20 зимой ощущаются как все 40, часто идет снег и небо серое.

Но главная беда - это сильная коррозия из-за соли и сырости. Здесь очень быстро приходит в негодность все металлическое - лестницы, сваи домов, ангары, емкости для хранения топлива, техника. А замена или материалы для лечения проржавевших предметов приходят не так оперативно, как хотелось бы. Да и в целом техническое оснащение станции отстает от конкурентов.

“У соседей даже в бытовом плане все более технологичное. Вон, пошли пацаны в гостях у корейцев в уборную и не знали, на какие кнопки нажимать - их там 40!”, - смеется один из полярников, а глаза при этом грустные.

Россия в последнее время оптимизирует объем научных исследований в Антарктиде, сетуют ученые. Выделяемого финансирования по сути хватает лишь на поддержание станций в рабочем состоянии. А ведь на станциях проводятся важные исследования, возможные лишь в уникальных условиях Антарктиды. Например, на “Беллинсгаузене” круглый год ведутся метеорологические, геофизические и океанографические наблюдения, изучаются аспекты возможного глобального потепления. Кроме того, станция осуществляет прием спутниковой информации для Роскосмоса.

Подарки с Большой земли

Прибытие большого судна к берегам Антарктиды - это всегда огромное событие для полярников, которые истосковались по новым лицам. Но главное - это возможность пополнить запасы продовольствия, которое завозится на станцию раз в год.

“Первое, что мы попросили - это свежие овощи. Не потому, что мы бедные какие-то. У меня овощи восьмой месяц лежат на складе. Попробуйте из такой капусты сварить суп, например”, - разводит руками начальник станции Никитин.

Предприниматели из “Клуба лидеров” приехали в Антарктиду с проектами по улучшению условий на станции. Среди основных - создание российского вездехода на гусеничном ходу на замену западным машинам, прибор для восполнение дефицита солнечного света в условиях полярной ночи, генераторы альтернативной энергии.

От некоторых идей после осмотра станции пришлось отказаться. Так, один из предпринимателей предлагал собрать частные средства и приобрести полярникам самолет для доставки грузов. Однако выяснилось, что самолет на станции не нужен, поскольку нет ресурсов для его обслуживания, а вот мелкая техника - квадроциклы и вездеходы - очень нужна.

В целом полярники неохотно говорят о своих проблемах. Но в личных беседах, а не на общих встречах, они признаются, что в первую очередь на станции необходимо менять ангары. “Они стоят с советских времен, уже прогнили”, - сказал один из сотрудников станции. Также “Беллинсгаузену” нужны новые морозильные камеры - в старых не поддерживается необходимая температура, в результате замороженные продукты оттаивают, портятся и их приходится выбрасывать. Например, однажды пришлось выкинуть 30 кг печенки.

По итогам бесед с полярниками предприниматели пообещали помочь им с решением озвученных бытовых проблем.

Китайская стена

На следующий день начальник “Беллинсгаузена” предложил журналистам съездить на китайскую станцию “Чанчэн” (“Великая стена”). Она находится всего в 2,5 километрах от нашей станции, однако путь туда через снежные завалы занимает более 20 минут. Взяв с собой в качестве сувенира бутылку водки, мы загрузились в машину на гусеничном ходу - ратрак.

Дорог на острове нет: полярники при помощи снегоуборочной техники прокладывают сквозь сугробы колею. Машину в пути сильно трясет и периодически она опасно наклоняется вбок. Видимость плохая: кругом туман, идет мокрый снег, завывает сильный ветер. Несколько раз нам встречались равнины, на которых дремали сотни тюленей, некоторые лежали прямо на дороге и не хотели пропускать машину.

Ближе к “Великой стене” начинают появляться валуны с красными китайскими иероглифами. А на въезде на территорию станции стоит здание в виде огромного футбольного мяча. Говорят, в нем находятся приборы связи. На станции нас встречает поклонами китайский доктор по прозвищу Рич (богатый).

“Мы дали ему такую кличку, потому что у него есть элитная недвижимость в Шанхае”, - сквозь смех поясняет начальник “Беллинсгаузена” Сергей Никитин. По его словам, в Китае полярники очень уважаемые люди, и зимовка на станции является хорошим трамплином для карьеры. Поэтому на одно место в полярной экспедиции одновременно могут претендовать до 18 человек.

Из развлечений на станции есть большой баскетбольный зал, караоке, музей, комната отдыха и безлимитный доступ к закускам - орешки, конфеты, соевое молоко, чай. Внутри помещения декорированы красными китайскими фонариками, масками, иероглифами. Снаружи станция мало чем отличается от соседних, разве что у домиков вид не такой уставший, как на “Беллинсгаузене”.

Экскурсию нам проводит начальник китайской станции, и Сергей все время просит меня побольше фотографировать, поскольку таким образом гость демонстрирует уважение к хозяевам. Если ничего не фотографировать, значит, тебе не интересно, поясняет он. После экскурсии полярники начинают вспоминать свои семьи, считать, сколько месяцев осталось до окончания зимовки. Сергей показал доктору Ричу фотографию, на которой изображены его дети и внуки.

“И после этого ты называешь меня богатым? Это ты Рич, потому что у тебя есть большая семья!”, - говорит китаец и улыбается.

Когда мы покидали “Великую стену”, Сергей попросил меня обратить внимание, выйдет ли начальник китайской станции провожать нас на порог. По его словам, это проявление глубочайшего уважения к гостям. Сев в машину, я оглянулась: и начальник станции, и доктор Рич стояли на пороге и кланялись нам вслед.